Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Сколько я изговорила слов...
Сколько слез я пролила в подушку... (с)
Не может, не должен человек так мучить... ночью тем, что есть, днем тем, что нет его рядом... бегать от смерти не имеет смысла, забирай, Косая...

Я поняла. Я вдруг ясно и четко поняла, что все делаю правильно. Не лгу себе, не лгу людям. Не изменяю себе. Не изменяю тому, кого уже нет рядом - потому что не изменяю себе. Не вытравливаю свое естество. Люблю и буду любить, пока этого просит душа. Потому что для чего же еще жить... зачем себе лгать, зачем несчастным кого-то делать, зачем просить, винить, оправдываться - разве это обязательный атрибут любви? И я люблю, открыто, нежно, глубоко.
Я скучаю. Безумно, до дрожи скучаю по голосу, по взгляду, по теплу... по телу... по каждому сантиметру тела... по запаху, по ощущениям прикосновений, по вкусу... не забываю. Каждую ночь я переживаю то, что хотела бы чувствовать наяву. О каком же финале любви может идти речь? Я люблю. Да, душа покрошена и развеяна, но каждым своим флюидом она любит - того, кого должна. Столько, сколько должна. Всегда.
Я никогда не была в заречном парке. Это то, что он обещал мне столько раз... не с ним - значит, ни с кем. Почему-то это важно.
Я снова научилась желать людям счастья.
Любовь не бывает прошлой. Она прекрасна.
Приходите на меня посмотреть, да.
Какой-то очень-очень личный День Победы. С праздником...

... кукушка тоже отказалась отвечать. Бессонницаа замучила - время перелистывать прошлое за его ветхие страницы и грустить.

До этого дня у боли был дневной стационар. Теперь она ночует в моей постели. Нашу компанию разбавляет любимый. Танго втроем - это никогда не закончится. Мактуб.

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Небо хохочет, небо издевается, небо поднимает за шкирку и смотрит, живая ли. Заметив движение ресниц, небо с силой тычет лицом в болото, мол, раз поднялась, на тебе, получи. Так делал не раз любимый мужчина, не чувствуя такого никогда на себе. Приятно быть сильным и решать, кого казнить, кого помиловать. Так делает теперь небо...

Сегодня меня расстреляли и я умоляла о помощи... но никто не услышал, и я умерла. Я рисовала волны из песка на своей могиле...
А он построил недоступную избушку этажей в тридцать... с винтовыми ступенями... и стал уходить... а она завалилась и сломалась, порушив на пути несколько домой и уйдя наполовину в землю...

Господи, как же он нужен мне и как же столь не нужна я ему...

Много сплю. Сон не приносит ни отдыха, ни облегчения: сны доводят до крика и удушья. Сплю не меньше 14-15 часов в сутки, с каждым днем все больше. Валиться начинаю на работе, два последних дня отменяла занятия вечером и не брала такси до дома долько огромным усилием воли. Правда, жалела потом. Дома падаю. Днем мне почти не снятся сны. Вчера не хватило сил одеться после душа, заснула сидя, завернутая в полотенце. Ощущение полного тумана и неправдоподобности. Во сне я вижу дочь. Мне говорят, что все в порядке, но прячут от меня ее тело. Я знаю, что она умерла, но ищу ее. Внутри все болит, как будто она царапает там, изнутри. Болит не во сне, наяву. Но болеть должно, это нормально. Иногда ненадолго отвлекает, но потом все возвращается с новой силой. Руки не поднимаются удалить любимые фото. Я целую их на ночь и укладываю рядом с собой медведя - ты не виноват, шепчу я ему, не плачь, я тебя никогда не брошу. Он мне, наверно, не верит, но всегда остается рядом, не пытаясь отвернуться и сбежать. Утром я говорю ему "доброе утро, родной" - я верю, что мишке так спокойнее. Я верю и в то, что он передает в космос или куда там надо мою любовь. Потому что глупо убивать любовь или жертовать ею, когда она есть - она плотно окутывает мой дом и нору, которая опустела. Теперь там живу я. Я нахожу ее единственным местом, в котором можно достойно свернуться в клубочек, чтобы не обкрошилась душа. В дом я прихожу посмотреть на него. У него во сне вздрагивают ресницы, наверное, ему снится снова цунами или он снова убегает от зомби. Я люблю в нем даже это. Он часто спит, когда я прихожу, потому что мозг защищает меня все еще. Было бы больно слышать его молчание, если бы он бодрствовал. А так он спит, а тот, кто спит, не должен говорить. Все правильно. Я целую его в сухие губы, а потом в лоб и закрытые веки - потому что это самое трепетное воспоминание из нескольких лет нашего знакомства. Он знает это, поэтому не просыпается, чтобы оттолкнуть. В доме тепло, и я иду плавать. Долго плавать я не могу, и быстро возвращаюсь. Ложусь рядом. Память сильнее. Там тепло. Просыпаться жутко. Особенно после последних снов...