Доступ к записи ограничен
1. Диана Сеттерфилд "Тринадцатая сказка" ***** - чудесный атмосферный язык
2. Энн Райз "Интервью с вампиром" ***** - в кои-то веки дошла, наконец, до этой книги
3. Джон Фаулз "Коллекционер" *** - читала сугубо из-за того, что бестселлер, никак не могла понять, что в ней нашли столько миллионов человек, не понравилось
4. Сомерсет Моэм "Узорный покров" ***** - я Моэма вообще люблю, в принципе))
5. Гастон Леру "Призрак оперы" ***** - пятерка за внушительное описание закулисья
6. Наталья Щерба "Часодеи. Часограмма"***** - запала на детскую книжку, это уже пятая книга))))
7. Сьюзен Коллинз "Голодные игры" ****
Доступ к записи ограничен
- Мне нужен был смысл жизни.
- Так ты туда за смыслом жизни ходила?
- ...
- ...как Страшила за мозгами...
Я спросила ее, почему порой самым близким людям не интересна наша темнота, наши давние душевные переживания. Она ответила мне, что это глубины души, к которым может подобраться только тот, для кого они предназначены. Даже если сам человек, таящий эти "склады внутри", об этом не подозревает и сетует, что жена-муж-друг не захотел выслушать. Но если ты открыл что-то сокровенное, что-то очень глубокое человеку - значит, твоя душа поняла, что другая душа, входящая в твою темноту, это то, что ты искал - и нашел. Не теряй, сказала она.
Лучше зажечь одну маленькую свечку, чем всю жизнь проклинать темноту (с) Конфуций
Нельзя победить того, кто не сдается (с) Бэйб Руфь
Будь собой. Прочие роли уже заняты (с) Оскар Уайльд
В кабинет я заходила с чувством очень тяжелым. Думала - зареву или нет. Я не знала, какой вопрос задать на самом деле, но знала, что не буду проводить все эти вшивые проверки на "верю-не верю". За всю беседу мне не в чем упрекнуть Ирину. Наверное, она хороший психолог, раз может так заглянуть в душу, и кажется, что каждое ее слово падает туда... в эту самую душу.
- Ну... какой вопрос будем разрешать?
Я была в замешательстве. В самом деле, с каким вопросом я пришла сюда, ну не спросить же, что мне делать... о чем я и сказала:
- Вряд ли я узнаю, что мне делать... Мне нужно определиться, в какую сторону качнуться.
В горле, как назло, стоял ком, мешавший говорить и, кажется, даже думать.
Она спросила, как меня зовут, попросила назвать дату рождения. Посчитала. Нахмурилась надолго. Было ощущение, что она не знает, как мне сказать.
- Ооо, тяжело? Что ты хочешь решить? 28 лет... накопила. У тебя ведь не было этого. Но этот год будет очень сложным для тебя. Такое ощущение, что ты взяла чужую вещь в гардеробе... не твое... и взвалила это. И оттого мучаешься. Чувствуешь себя виноватой. Что же ты хочешь?
Я сказала, что хочу немного определенности. Хочу знать, бороться за человека или нет. Стоит отпустить или не стоит. А она сказала, что у вселенной нет такого понятия - стоит оно того или нет. У каждого своя судьба. Спросила, а что я хотела бы с этим человеком. Я сказала, что человек мечется, и я готова отпустить его, принять это, если ему будет хорошо так... сказала, что хочу знать, откуда у него это чувство вины перед женщинами.
Она спросила его имя и дату рождения. И начала про него говорить. Что он сильный, очень, но сейчас весь в метаниях, что у него столько всего в голове, что он как весы, из белого в черное. Есть светлое, к чему он тянется. У него есть видение того, как это должно быть, есть чувствование мира, и он находится в постоянной работе над собой. У него четкое понимание веры, он эзотерически правильно видит мир, он мог бы стать сильным нумерологом. У него огромный умственный и душевный потенциал. Просто сейчас он задействует лишь малую часть его. Он мечется, потому что у него перекрыт канал любви от матери. Недополучил. Отталкивали его в детстве. А он пытался доказать. И женщину выбрал, похожую на мать. Она, женщина, простая, и уже смотрит по сторонам, и есть такой человек, который ей подойдет, который такой же простой, как она. А ему надо просто пройти свой путь, свои ошибки, свой опыт. Он расплатится здоровьем за свое упрямство. Как ему помочь - спросила я. Ответ был - а чем ты жаждешь помочь, тем и помогай - и показала на сердце. Надо спросить его про подарок маме, когда она сказала ему, что ей не до него. И ему надо гордиться папой. Ему надо почувствовать к маме ту любовь, которая была до того, как он научился обижаться. Если можешь терпеть - терпи. И живи.
Она спросила, как зовут мою маму, и сказала, что не чувствует ее в нашем пространстве. Задумалась и спросила, сколько ей лет. Я ей сказала. Она сказала, что поняла. И сказала, что у мамы была любовь-наваждение. И спросила, знаю ли я причину ее болезни. Я сказала, что знаю. А она сказала - нельзя пытаться пробить головой запертые двери. А у папы твоего, говорит, ведь семья была. А я его с тобой вообще не вижу, будто отрезали, но он жив был.
Потом она спросила, как зовут бабушку, и почему бабушка с мамой ругалась. Бабушка же маму ругала за ее желания "несмотря ни на что". А потом Ирина зависла надолго, глаза шире стали, начала подбирать слова. Говорит медленно - а бабушка-то ох непростой былааа. Почему руки не разрабатываешь? Почему не работаешь?
Я не поняла про руки, она сказала, что у меня есть дар целителя, но, наверное, мне рано об этом знать. Позже все, позже. Темная ты, говорит. Но ты не бойся этого, это неплохо. Главное, чтобы сердце светлым было.
Вы очень с ним похожи. Очень. Но все же разные. Тебя в нем привлекла эта сложность, это наслоение. С простым ты не знаешь, что делать. У тебя и первые отношения были, но странные такие, небольшие, размытые. Но тоже опыт. Первый опыт. Ты набираешь опыт. Что он дал тебе, ведь дал же многое? Разве это не стоило того? Дал. Дал мудрости и терпения. И опыта. И видения. Будь с ним.
Она еще спросила про папу, попросила ли я у него прощения за обиду. А потом разговор перешел на братьев, и я сказала, что никогда не думала, что может быть такая любовь к людям, которых никогда не видел. А она сказала - потому что научили любить.
Еще сказала, что у него это началось в апреле, а у меня в сентябре. И у него закончится раньше, а у меня позже, соответственно. Но для обоих 2015 год - это год одиночества.
Она посоветовала попросить у мамы прощения и помощи. И поддержать здоровье по женской линии. Сказала, как только женская линия откроется, будет и семья и дети.
Как бы то ни было, спасибо ей. Она вернула меня к жизни. Спасибо.
А я поняла, что это я только ко всем с душой открытой и состраданием... и никому не нужными жертвами. Вроде обращаешься с добрыми намерениями, собрав силы и волю в кулак, а в ответ и не сказали ничего, а приложили, как шавку о забор. Противно.
Как после этого верить, что люди друг в друге заинтересованы...
Темнота рассеялась, и он увидел себя стоящим на высоком морском берегу. У самого края, так что полы одежды развевались над синей пропастью, стоял седой старик с мудрыми и грустными глазами.
- Где я? - спросил человек.
- Ты там, где отвечают на те вопросы, на которые ты не смог найти ответы при жизни, - отвечал старик. Голос его был мягок, обволакивал спокойствием, вкрадывался в душу.
- Зачем мне ответы сейчас?
- Ответы нужны твоей душе... она изрядно измаялась в поисках, ты изувечил ее, изуродовал, ей больно. Это последнее ее желание, которое ты можешь исполнить.
- Хорошо... - он задумался, вопросы никак не хотели формулироваться в слова и предложения. - Скажи мне, сильно ли любила меня мать?
Старик обернулся и внимательно посмотрел ему в глаза.
- Проверяешь... - усмехнулся он. - Что ж, смотри.
В его руке появилась вдруг большая красивая чаша. Старик прошептал несколько слов на незнакомом языке, и среди камней забил ключ с прозрачной водой. Старик наполнил чашу и протянул ее человеку.
- Пей.
Вода была чистой и холодной.
- Такой любовью любит тебя мать, - продолжал старик. - Чистой, дарующей жизнь, прозрачной, незаметно бьющей в твоем сердце.
Юноша отдал кубок старику и спросил задумчиво:
- Тогда как любят меня друзья?
Старик повел рукой, и в каменистой впадине засеребрилось озерцо. Со илистого дна его поднимались разноцветные побеги водорослей, плавали рыбы, а на берегу лежала перевернутая вверх дном старая лодка.
- Почему? - только и смог спросить человек.
- Почему? - старик зачерпнул чашей воды из озера. Воды было немного, она пахла лесом и деревьями, травой и рыбешками, плавающими в озере. Человек выпил и ее - Потому что друзей было много, внесли они разное, кто-то привнес жизни, кто-то заилил твое чистое дно. Но где бы и сколько ты ни плавал, ты возвращался к берегу на ночь.
- Тогда скажи мне... как любила меня она, - произнес человек.
Старик вздохнул и развернул человека к морю.
- Смотри, человек. Ты вошел в нее, искупался в ней, но испугался бурь и глубины. Испугался захлебнуться ею. Вернулся к спокойному озеру, так и не познав истины странствия души. Испугался парусов и мачт, испугался палящего солнца и долгой дороги, испугался получить жемчуг и клады. Сможешь ли ты испить этой воды?
- Но она же соленая!? - воскликнул человек. Если ее любовь - море, как испить ее воды?!
Старик вздохнул и протянул руку над волнами. Изумрудная гладь всколыхнулась, и вверх взмыла пенистая волна. На ладони старика осталась большая черная жемчужина. Он молча вложил ее в руку человека, постоял немного, взглядываясь вдаль, и изрек:
- Это не любовь ее, сынок. Это ее слезы, что она выплакала по тебе. А любовь ее в самом твоем сердце. Ее любовь - все равно что эта жемчужина. Смог ли ты найти ей достойную оправу... А теперь иди.
- Куда идти мне? - спросил потрясенный человек.
- Возвращайся. Тебе еще рано растворяться в мире. Есть то, что ты должен исправить. Иди же...
- А как же море?
- Тебе решать, что делать с жемчужиной, продать за бесценок или согреть в ладонях и бережно сохранить. Тебе же решать, омыть ли ее родниковой водой и взять ли с собой в лодку.
- Подожди! Скажи мне, кто же ты сам?
Старик последний раз взглянул на человека и шагнул в бездну. В воздухе чуть слышно прошелестело: "Я - это ты сам..."
Этот чертов треугольник, в котором мне досталась роль ожидателя... как родственника пациента, которого оперируют - и надежды почти никакой... Но я все равно жду, я все равно надеюсь, и мне больно - больно оттого, что все это тянет и тянется.
И мне никто не может сказать - ты жди, и будет. И мне никто не может сказать - девочка моя, не жди, ты свободна, мы выпускаем тебя из треугольника. Но треугольник - фигура из трех сторон, и мне добровольно из него выйти так сложно, так невыносимо.
Были ли те два или три года... столько тонкости, столько душевности, столько близости... я люблю его, с каждым днем что-то отшелушивается, отваливается, отмирает, но я люблю его... почему, зачем, за что мне это...
Я играю в чужую жизнь, я хочу спокойствия и счастья... и мне так обидно - за себя и за него... я прошу небо о знаке и решении... я очень, я очень устала... я устала душой, силы на исходе и мне ничего не нужно, ничего... не нужна романтика, не нужна феерия, не нужен восторг... мне просто нужно человеческое тепло... его тепло... и взаимность.